Лечение химиотерапией (ядом) – дело бесполезное

Тяжело больных пациентов с раком кишечника, груди, лёгких или простаты лечат всё более изощрёнными методами с применением всё более дорогих клеточных ядов. И вот один эпидемиолог проанализировал выживаемость этих пациентов. Его вывод:

Несмотря на кажущиеся успехи, их продолжительность жизни не увеличилась ни на один день.

В конце декабря Эрика Хaгге была доставлена в госпиталь города Реклингхаузен. Врачи удалили из её кишечника злокачественную опухоль и селезёнку. А уже в начале августа у неё были обнаружены метастазы. Во вторник на прошлой неделе 64-летняя пациентка прошла первый сеанс химиотерапии. После растворения в бесцветной жидкости два клеточных яда были введены ей по инфузионному шлангу в вену. “Для меня всё это как страшный сон. Никогда бы не подумала, что у меня рак”, сказала она. “Но надеюсь, что всё ещё образуется. Ведь химиотерапия становится всё более искусной”.

В клинике университета Мюнхена работает эпидемиолог Дитер Хёльцель, который её оптимизма не разделяет. “Что касается выживаемости при метастазирующих опухолях кишечника, груди, лёгких и простаты, то за последние 25 лет никакого прогресса не произошло“, – говорит он. Вместе с онкологами он задокументировал истории болезней тысяч раковых пациентов, которые прошли лечение в Мюнхене и окрестностях с 1978 г. У всех них была поздняя стадия рака в одном из четырёх органов. В одной лишь только Германии от этих видов опухолей ежегодно умирает около 100.000 больных.

Именно пациентам с метастазами химиотерапия предстaвляется «последней соломинкой», за которую ещё можно ухватиться. Ведь метастазы уже невозможно удалить ни облучением, ни скальпелем. В течение десятилетий в медицине применяются всё новые клеточные яды. Нередко производители лекарств доводят цены до астрономических высот, обещая взамен долгую жизнь.

“Это ваш шанс остаться в живых!”, так гласит надпись на трёхметровом плакате, рекламирующем противораковое средство “Taксoтер”. Производитель конкурирующего препарата рекламирует свою продукцию примерно в той же тональности: “Taксол – жить для будущего”. Лечащий врач Эрики тоже был полон оптимизма, когда утверждал: химиотерапия за последние 20 лет вышла на новые рубежи, так что можно говорить о значительном увеличении продолжительности жизни.

Актуальная статистика реестра раковых заболеваний, которую ведёт университет Мюнхена, такого оптимизма не разделяет. Выживаемость онкопациентов за последние десятилетия отнюдь не увеличилась (см. диаграмму): Пациенты наших дней умирают также быстро, как и их сотоварищи по несчастью 25 лет назад. В то время как кривая рака кишечника ниспадала чуть более плавно, выживаемость пациентов с раком груди за последние годы даже снизилась. Причиной тому являются, возможно, случайные колебания, не имеющие достоверной основы; кроме того, нeльзя исключить и худший вариант, а именно, то, что в результате систематического расширения химиотерапевтических методов выживаемость снизилась как раз у пациентов с раком груди.

Это мнение эпидемиолога совершенно не относится к медикаментозной терапии раковых заболеваний лимфы, болезни «Morbus Hodgkin», лейкемии, саркомы и рака яичек. Как раз эти заболевания во многих случаях удаётся эффективно лечить и излечивать. Мнение эпидемиолога также не касается тех видов химиотерапии, которые уменьшают объём опухоли перед операцией или которые разрушают оставшиеся раковые клетки.

Более мрачная картина вырисовывается в отношении крупных опухолей на поздних стадиях. Герхард Шаллер, гинеколог, университета г. Бохум, утверждает:

“В отношении выживаемости женщин на поздних стадиях рака груди химиотерапия практически ничего не даёт – много шума из ничего”.

Aналогичное мнение выразил и главный врач гинекологической клиники г. Дюссельдорф Вольфрам Егер:

“Никаких успехов не было и нет. Лечение проходят множество женщин, но достоверной пользы от этого нет. Если об этом сказать пациенткам, то их отчаяние будет безграничным”.

Миллионы онкопациентов прошли за последние 50 лет лечение с применением химиотерапевтических средств. Первого пациента с саркомой лимфы в поздней стадии лечили американские врачи в 1942 г., применив горчичный газ. Опухолевая масса заметно уменьшилась. И хотя через три месяца эффект исчез и пациент скончался, тем не менее, это дало начало эре химиотерапии раковых заболеваний.

Прогресс химиотерапии заключается скорее в том, чтобы облегчить страдания, причиной которой она сама и является.

Клеточные яды (цитостатики) по-разному оказывают влияние на размножение клеток. Так как деление опухолевых клеток происходит чаще, чем большинства других клеток организма, опухоли и метастазы особенно восприимчивы к цитостатикам: они могут уменьшаться в объёме и иногда даже полностью исчезать. Но не исключено, что повреждение будет нанесено и здоровым, быстро делящимся клеткам. К ним относятся, например, клетки корней волос, a также кроветворные клетки костного мозга.

Так как лечение ядами имело огромный успех в борьбе с лейкемией и лимфомой, этот метод вскоре был распространён и на других пациентов с опухолями органов. Но разве они стали жить дольше ? Сравнительных исследований так никто никогда и не проводил.

Возможно на этот вопрос так никогда и не будет дан ответ. В клинических исследованиях производители лишь только сравнивают новые клеточные яды со старыми; пациентов контрольных групп, которые не проходят вообще никакого лечения, просто не существует. Для того, чтобы получить разрешение выйти на рынок, достаточно выделить на небольшой группе выбранных подопытных какое-либо “статистически достоверное” преимущество, якобы полученное в результате лечения с применением какого-нибудь уже допущенного клеточного яда. Применяемые при этом средства никак нельзя назвать безобидными. Некоторые из ранее применявшихся химиотерапевтических средств всего за несколько недель унесли жизни нескольких пациентов и их пришлось вообще убрать с рынка. Все круги ада проходили пациенты при инъекции и других ядов. У них выпадали волосы, пропадал аппетит; их мучила рвота, воспаления; они чувствовали себя усталыми и разбитыми. При этом у некоторых медиков сложилось впечатление, что эти разрекламированные цитостатики могли всего лишь временно уменьшить объём метастаз.

В сентябре 1985 г. главный врач гинекологического отделения университетской клиники г. Гамбург на международном конгрессе в Берлине заявил:

“Пора задуматься, когда всё большее количество врачей говорят: Проводить на себе такое лечение я бы не позволил”.

Через десять лет эпидемиолог Ульрих Абель университета г. Гейдельберг поставил под сомнение эффект химиотерапии. В течение года учёный проработал несколько тысяч публикаций, посвящённых химиотерапии. С глубоким потрясением он констатировал, что “при лечении большинства видов рака не существует никаких доказательств того, что химиотерапия, а тем более применяемая в высоких дозах, хоть сколько-нибудь продлевает продолжительность жизни или улучшает её качество”.

Известные онкологи подтвердили этот вердикт, но это уже не могло остановить победного шествия химиотерапии. И не в последнюю очередь потому, что врачи не хотят признаться своим пациентам в том, что они беспомощны противодействовать раку. Так лечение ядом стало догмой медицины.

И при этом все довольны: “Врач рад, что ему есть что предложить; пациенты рады, что они могут принять какой-то препарат, и фармацевтическая промышленность тоже рада”. Главный врач гинекологической клиники г. Дюссельдорф Вольфрам Егер требует выделять больше денег на раннюю диагностику, вместо того, чтобы выбрасывать на ветер миллионы на проведение дорогостоящей химиотерапии.

Успехи химиотерапии заключаются скорее в смягчении страданий, причиной которых она сама и является. Раньше клеточные яды до такой степени ослабляли пациентов, что за ними в больнице надо было устанавливать круглосуточный контроль. А теперь есть средства против выпадения волос, тошноты, отсутствия аппетита, поноса и запоров; многие терапевтические методы применяются сейчас даже в амбулаторных условиях.

Онколог Оверкамп, практикующий в городе Реклингхаузен, ежеквартально прописывает своим 1100 онкопациентам медикаменты на сумму ок. 1,5 миллионов евро. По всей ФРГ сумма товарооборота цитостатиков за период с августа 2003 г. по июль 2004 г. составила 1,8 миллиарда евро. По сравнению с прошлым годом она увеличилась на 14 процентов.

Aнтитела, которые могут целенаправленно распознавать раковые клетки, всё больше взвинчивают цены. И каждый раз производители заявляют, что нашли принципиально новое решение, но вот однозначных подтверждений того, что удалось продлить жизнь неизлечимых онкобольных, как не было, так и нет. Но конкуренция со стороны новых антител уже привела к тому, что давно известные клеточные яды всё более агрессивно заявляют о себе на потребительском рынке.

В течение десятилетий производители лекарств сбывают на рынке всё новые цитостатики; в семидесятые годы их было 5, а в девяностые годы было допущено уже 25 лекарственных средств. Однако никакого существенного прогресса в лечение больных зарегистрировано так и не было.

Сторонники химиотерапии любят ссылаться, прежде всего, на две работы, которые, якобы, доказывают пользу, приносимую их деятельностью. Так, например, французские исследователи сравнили течение болезни 724 пациенток с метастазирующим раком груди. Согласно сравнительному анализу выживаемость по прошествии трёх лет после постановки диагноза увеличилась с 27 % (лечение проходило с 1987 по 1993 г.г.) до 43 % (лечение проходило с 1994 по 2000 гг.).

Но эпидемиолог Хёльцель считает эту статистику заблуждением. Дело в том, что метастазирующий рак груди в период с 1994 по 2000 гг. мог быть обнаружен гораздо раньше, чем в предыдущие годы. Так как болезнь при постановке первичного диагноза ещё не зашла так далеко и прогноз длительности жизни более благоприятен, то исследователи, конечно же, могут считать большее количество дней жизни до наступления смерти. Это находит своё выражение в более высокой статистике выживаемости. И терапия здесь ни при чём.

Часто можно прочесть цитаты из заключения исследователей техасского университета, подготовленного в августе 2003 г. Согласно этому заключению пятилетняя выживаемость женщин с метастазирующим раком груди постоянно повышалась в период с 1974 по 2000 гг., а именно, с 10 % до 44 %. И, конечно же, в заключении приведён список тех самых цитостатиков, благодаря, которым, якобы, и произошёл этот небывалый прогресс.

Однако: в исследовании проводится сравнение женщин с метастазами и без метастаз, что и привело к искажению данных всего заключения в целом.

По мнению эпидемиолога Хёльцеля в онкологической медицине вообще не существует никакой системной документации. Однако его требование о предоставлении неподдельных научных доказательств вряд ли взбудоражит производителей фармацевтических препаратов. Ведь дела у них идут неплохо и без подтверждения эффективности их препаратов, предназначенных для смертельно больных раковых пациентов.

Йорг Блех